Дикий Имбирь[Отверженная] - Анчи Мин

Дикий Имбирь: Товарищ Председатель, хочу поблагодарить Вас за то, что просветили меня.

Председатель Мао: Кроме того, революция — дело не только Китая. Карл Маркс тоже не был китайцем. Китайская революция унаследовала и традиции Великой французской революции. Ты можешь гордиться тем, что в твоих жилах течет кровь разных народов.

Дикий Имбирь: Что мне следует делать, чтобы и дальше служить Вашему учению?

Председатель Мао: Помни, что освобождение мира является долгом молодежи».

В-третьих, вся округа была вовлечена в переустройство дома героини. Как политический проект, помещение было приведено в порядок за неделю. Сам секретарь районного отдела партии пришел и, закатав рукава и штанины, красил стены дома.

В-четвертых, ей не только оплатили все оставшееся обучение, но также назначили месячное содержание. Она теперь считалась сиротой мучеников революции и получала вполне приличную компенсацию.

В-пятых, Дикий Имбирь стала самым молодым членом Коммунистической партии и была назначена главнокомандующим красными охранниками.

Возвращение героини стало грандиозным праздником, в ее честь даже устроили парад. Дорога из аэропорта была перекрыта, на обочинах стояли сотни тысяч школьников, желающих поприветствовать героиню. По всему городу было прекращено уличное движение: толпа заполонила все улицы вплоть до восточной окраины, берега реки Хуанпу.

Мне поручили самую главную роль: в качестве живой скульптуры изображать героиню. Это должно было стать апогеем парада. Я стояла на постаменте более семи метров высотой, водруженном на крыше движущегося автобуса, превращенной в сцену.

Далее следовала сотня барабанщиков, облаченных в красные одежды, с огромными барабанами и украшенными цветными лентами барабанными палочками.

На мне была подпоясанная ремнем зеленая военная форма. Две короткие косички по бокам имитировали прическу подруги. В руках я держала сделанную из картона гигантскую книгу изречений Мао. Я должна была стоять, выпятив грудь и повернув голову ровно на сорок пять градусов. Для устойчивости меня привязали за ногу к шесту. Передо мной на коленях стояли четверо мальчишек, изображавшие мошенников, на одном из них, «бухгалтере Чоу», были очки в темной оправе. Трое остальных играли роль продавца сигарет, продавца кальмаров и продавца спиртных напитков. Лица мальчишек были раскрашены синим и фиолетовым тонами, а мое — красным и розовым. Мы уже изрядно вспотели.

Бамбуковые шесты, подпиравшие мой пьедестал, качались при каждом дуновении ветра, и, хотя автобус ехал медленно, я чувствовала, что в любой момент могу полететь. По мере приближения нашей процессии толпа разражалась восторженными криками. Я старалась сохранять спокойствие, но каждый раз, когда автобус останавливался и шесты начинали опасно раскачиваться, я теряла рассудок от страха. Стоявшие у моих ног мальчишки умоляли меня не кричать и обещали в случае чего поддержать. Постепенно я даже начала свыкаться с этой качкой. Дети, мимо которых проезжал автобус, восторженно кричали: «Смотрите! Наша героиня Дикий Имбирь! Дикий Имбирь!»

Я была измучена. Мальчишки тоже устали сидеть в своих позах, пытались облокотиться друг на друга. Когда постамент качнуло в очередной раз и я, задохнувшись от ужаса, чуть не приземлилась на головы барабанщикам, мальчишки, забыв о том, что они изображают мошенников, выставили большие пальцы, подбадривая меня.

Барабанная дробь буквально сотрясала город. Когда процессия двигалась по бульвару Освобождения, на горизонте уже показалась река. За автобусами с барабанщиками следовали музыканты, игравшие на аккордеонах, демонстранты с красными флагами в руках и танцоры в костюмах подсолнухов.

— Расступитесь и отойдите в сторону! — послышался из электрического усилителя приказ генерального секретаря. — Пропустите героиню!

— Добро пожаловать домой! Добро пожаловать! — приветствовала толпа.

Мое волнение возросло еще больше, когда я наконец увидела зеленый автомобиль в сопровождении трех мотоциклов.

В открытом автомобиле стояла Дикий Имбирь и махала рукой приветствовавшей ее толпе. Рядом с ней стояли четверо вооруженных солдат. Девушка была одета в новую военную форму, а на голове — фуражка с красной звездой. Моя подруга вся сияла от счастья и казалась особенно красивой.

Видела ли она меня? Знала ли, что я изображаю ее? Я так усердно аплодировала, что у меня заболели ладони. Все происходящее казалось мне сном, а не явью.

Ремонт в доме, где жила Дикий Имбирь, было приказано завершить за день до ее возвращения. На стенах комнат лучший каллиграф страны вывел ее любимые изречения Мао. Края крыши были отделаны керамической плиткой с изображениями подсолнухов. Дом стал похож на сверкающий дворец среди серых скал.

Будет ли она скучать по матери в этом своем новом доме?

12

Дикий Имбирь стала выше меня. Мы с ней не виделись всего месяц, а она так выросла — больше, чем я. И глаза ее горели ярче, чем прежде. У нее теперь были новые зеленые армейские ботинки. Мы болтали без конца, прогуливаясь от ее дома к моему и обратно. В конце концов мы уселись под фиговым деревом и продолжили свои разговоры, которые длились до самой ночи.

— Клен, ты не поверишь, но у меня неприятности, — тон ее внезапно изменился.

— Ну да, не можешь свыкнуться со своим новым положением.

— Я серьезно, мне нужен твой совет.

— Ну, давай, поделись. Уж не мороз ли тебя беспокоит?

— Между мной и Вечнозеленым Кустарником все идет как-то не так.

— Последнее, что мне известно о ваших отношениях, это как ты показала ему свою коллекцию мыла, а он тебе свой деревянный корабль.

— Тогда-то все и произошло.

— Что? Что произошло?

— Все это… как бы сказать… как-то нездорово.

— Нездорово?

— Мы были у меня дома.

— Так.

— Больше никого не было.

— Так.

— Мне шестнадцать.

— А ему восемнадцать. Чего ты боишься?

— Ну… — Дикий Имбирь растерянно вздохнула. — Ты не понимаешь.

— Ну так объясни мне.

— Я не знаю…

— Ты меня за дурочку держишь?

— Мне так стыдно.

— Неужели… он…? — я даже не хотела думать об этом.

— Нет, что ты, конечно нет. Как можно… Мы же маоисты!

— Тогда в чем же дело?

— Дело… во мне. Я хотела… Я… Не знаю, это одновременно так отвратительно, странно и чудесно.

— Что же ты такого сделала?

— Ничего.

— И?

— Это случилось в моих мыслях, и с того момента все изменилось.